Китайская дорога в монгольском космосе. Через Монгольский Алтай в Джунгарию

Монгольский Алтай — местность с абсолютно лунными пейзажами на юго-западе Монголии. Через дикие, пустые, редко посещаемые горы вьется удивительная идеальная дорога к раскаленным просторам китайской Джунгарии. О нашем путешествии через сухую – не менее, чем Гоби – пустоту, о комарах в пустыне и о прощании с землей кочевников – последний рассказ про монгольскую часть велосипедного похода в 2015 году.

Предыдущие части:
1. Между двух озер, или На велосипедах от Байкала до Хубсугула
2. Трое против ветра: на велосипедах в глубь Монголии
3. Ливень в пустыне. От Хангая до Монгольского Алтая

Угольный путь в Китай

14 июля

Прощаемся с пастухами, рядом с которыми мы жили в палатке пару дней, и выезжаем. Угольное месторождение Хушуут разрабатывается с 2009 года гонконгской фирмой Лейтон, а уголь полностью вывозится в Китай. Для этого китайцы построили через горы и пустыню асфальтовую дорогу от границы с Поднебесной прямо до шахты. Сгонять отсюда за 300 километров в Китай гораздо проще, чем в ближайший областной центр. 

В поселке горняков стоят полуразрушенные каменные здания советского стиля. Современные жилища рабочих – юрты, поставленные прямо на этих развалинах и вокруг них. Зарубежные специалисты живут в отдельном огороженном поселке на другой стороне реки, он похож на китайский рабочий городок.

Когда под колесами появляется асфальт, я чувствую себя как на школьном выпускном: свобода, легкость, неограниченные возможности и в то же время едва уловимая грусть.

Грунтовки теперь кажутся далекими и манящими

В поселке есть пара магазинов

Проехав шахту и село, мы легко въезжаем на перевал Дэтгийн-Даба (2062 м) и скатываемся в широкое урочище с соленым озером Цэцэг-Нуур и городом Цэцэг, к которому от идеальной китайской асфальтовой дороги идут разбитые монгольские колеи. Тепло, ветра почти нет, хорошая пустая дорога. Широкие долины обрамлены плавными линиями гор, в отдельных местах торчат изъеденные ветром останцы. Пасутся стада верблюдов. Нас обгоняет медленная колонна загруженных под завязку грузовиков с угольной шахты, других машин нет.

Вблизи пологого перевала Дэтгийн-Даба стоят юрты

В центре снимка можно разглядеть городок Цэцэг

Скудная пустынная растительность и солончаки

Немногочисленные снежные вершины Монгольского Алтая

В воздухе висит типичная для пустыни дымка, из которой красиво выделяются скалы-останцы

Мирно пасутся верблюды

С самого начала похода мы поем для Лёвы о том, что видим вокруг: про животных и деревья в лесу, про юрты и яков, про машины и мотоциклы, про облака и звезды. Проезжая мимо верениц грузовиков и огромных черных куч, Паша сочинил длинную песню про уголь: про древние растения, которые оказались под землей, про шахтеров и шахты, про то, как уголь везут в магазины, делают брикеты, на которых варят рис, а также про паровозы, пароходы и другие виды транспорта на угле. Песня так понравилась Лёве, что ее пришлось много раз повторять на бис. Тем более, что песня не про что-то неизвестное, а именно про уголь, который Лёва как раз держит в руке.

Грузовик возвращается на угольную шахту

Еще один «угольный» грузовик выплывает из дымки

Дорога построена по всем китайским правилам, ехать по ней легко и комфортно

Под вечер мы добрались до маленького селения – обычно здесь отдыхают дальнобойщики перед перевалом Нам-Даба в главном хребте Монгольского Алтая. Зайдя в единственный местный магазинчик, Лёва твердо формулирует свою просьбу: «консервы» и затем везет в руках банку российской сайры до стоянки, которую мы нашли позади села, на правом берегу идиллической речки Баян-Гол. Вечером прохладно и ни одного комара.

Лёва с трофеем и местное общество возле магазина

Наша палатка – в пяти метрах от реки

Точки-юрты у подножия горы

Пересекаем Монгольский Алтай

15 июля

Утром к нам заглянул, если я не ошибаюсь, монгольский снежный вьюрок (Montifringilla davidiana)

Пока готовился завтрак, вьюрок осторожно ходил вокруг кастрюли и тарелок. Ему достались крошки от вчерашней еды

Окаменелые части раковин белемнитов (ископаемых моллюсков, похожих на кальмаров, но с раковиной). Они же «стрелы Перуна», «чёртовы пальцы», «зубы дракона». Необычная стреловидная форма этой широко распространенной окаменелости до появления палеонтологии смущала умы нашедших ее. Про них и по сей день пишут разные небылицы. Срезы белемнитов отлично видны на полированных гранитных плитах, которыми облицованы станции в московском метро.

После пересечения Монгольского Алтая мы должны спуститься на восточную окраину Джунгарской Гоби – обширную низменность на высоте около 1000 м. Горы защищают этот район от холодного воздуха с севера, и там очень жарко. А ближе к китайской границе в больших количествах водятся комары – там, где с гор спускается река Булган-Гол и, разделившись на множество рукавов, петляет по заболоченной равнине. Даже продавцы во вчерашнем «консервном» магазине рассказывали про комаров и одобрительно кивали, когда мы объяснили, что везем с собой репеллент (еще с Иркутска, между прочим).

Выезжаем с нашей уютной стоянки на прохладной высоте в 2300 м. Ветер слабый и попутный, это кажется странным после ураганных порывов, которые мешали нам несколько дней назад. В следующий раз, планируя маршрут по Монголии, мы, пожалуй, будем учитывать направление ветра. «В Центральной Монголии, по свидетельству жителей, в декабре, январе, феврале и в марте преобладают северо-восточные ветры, после них северные и восточные, а прочие редки. В апреле, мае, июне и июле дуют преимущественно западные и северо-западные ветры. В августе и сентябре дни бывают большей частью тихие и ясные. Эти два месяца считаются лучшим временем в Монголии. В течение их только изредка дуют слабые западные и северо-западные ветры», – писал Певцов.

Вокруг новой асфальтовой дороги вьются старые колеи

Поднимаемся медленно, с частыми остановками, во время которых Лёва с любопытством трогает колючую траву и упоенно бегает по разделенным на глинистые сухие «плитки» такырам, разбирая и снова складывая природный пазл. Вокруг фантастические лунные пейзажи, при этом нет машин и идеальный асфальт – редкое и ценное сочетание. 

Трещины на такыре

На перевале Нам-Даба (2770 м) – скромное обо и абсолютная тишина

Спуск с перевала – мечта велосипедиста: 1000 м по высоте, с долгими участками по узким долинам. Сразу появляются юрты, коровы и козы, уазики-буханки, номады, деловито таскающие ведра с водой, и дети, выбегающие на дорогу при виде нас. Рассмотреть нас подробно они не успевают: пользуясь возможностью, мы летим без остановок.

Номады на спуске с перевала Нам-Даба

Ущелье сузилось, юрты закончились, мы едем в одиночестве

Педали можно не крутить

Вот мы и внизу, в 16 часов. До следующего источника воды – 65 км, боимся не успеть и принимаемся за поиски стоянки. Возле Барлагийн-Гола на нас нападают комары. На каменистых площадках комаров меньше, но нет ни деревьев, ни даже кустов и очень жарко. Комфортно только под мостом: ветерок сдувает насекомых, в тени можно купаться и просто сидеть на мягком белом песке. Бурча под нос, что нужно было ехать до темноты, Паша опускает в реку голые стопы. Лёву жара не волнует: он вообще не вылезает из воды. Под мостом мы сидим до 19, и даже тогда все еще жарко.

Выезд на равнину

Привет, комар!

16 июля

Несмотря на лёвину помощь в сборах, выезжаем пораньше, чтобы хоть часть пути проехать не по жаре. Рядом с обозначенным на карте колодцем стоит юрта-магазин, в которую Лёва забегает быстрее, чем вечером в палатку, и, пока мы пьем чай, играет с хромоногими машинками. В юрте, кроме обычной печки, сепаратора для масла, больших тазиков и кроватей, стоит плоский телевизор и музыкальный центр с большими колонками-тумбами. Монголы очень любят караоке. Даже в таких заштатных юртах-столовых-гостиницах посреди пустыни монгольская душа требует привычных развлечений.

У монгольской юрты – деревянные двери, а не войлочный полог, как бывает в юртах некоторых кочевых народов

Рукомойник точь-в-точь как в экс-советских деревнях

Китайский мотоцикл с названием на русском языке

Внутри организован небольшой магазинчик. В бутылках с надписью Toё – вкусный сок, который мы покупали при любой возможности. Выше банка со шпротами, печенье и зажигалки.

В чайнике – солоноватый чай с молоком, в кастрюле – простокваша, в тарелке – сушеный сыр и жаренные во фритюре кусочки теста

Гордость юрты

Сушится соленый творог из жженого молока

Еще творог

Через дымовое отверстие внутрь попадает солнечный свет. На случай дождя и холода его можно закрыть 

От игрушек несколько раз отваливались детали

Едем по широким пустынным долинам, окаймленным невысокими хребтами. От одного пологого перевала до другого. От одной реки, в которой можно смыть пот, до следующей. Вокруг дороги – горячий песок и колючие растения. Изредка проезжают машины и мотоциклы, они тоже останавливаются у рек, рядом с которыми обычно стоит несколько домиков или юрт, где можно купить сок и выпить чаю.

Укрыться от солнца негде

Для остановок ждем, когда облако закроет солнце и станет не так жарко

На карте к югу от дороги обозначен еще один городок Алтай (многие топонимы в Монголии используются не дважды и не трижды, а раз по пять-десять в разных местах), но мы не увидели даже признаков жилья. Уенч теряется в мареве, но явственно виден. На реке Уенчийн-Гол – заправка и юрта-столовая, в которую мы заходим за водой. Внутри мальчик лет трех с большим батоном в руке. Лёва встал напротив и не мог свести с хлеба глаз. Бабушка мальчика отломила ему большой кусок и дала пиалу с чаем. Усевшись на скамейку, Лёва принялся за еду и потом долго не хотел уходить, очень ему понравилось в гостеприимной юрте.

На мосту через Уенчийн-Гол мы подумали, что неплохо бы искупаться, и следующие полчаса Лёва с Пашей играют в бегемотов, погружаясь в очень теплую прозрачную воду, а потом с фырканьем показываясь над поверхностью. Женщине в Монголии раздеваться на публике неприлично, и хотя рядом никого нет, я моюсь за две минуты и быстро натягиваю одежду обратно.

Ночевать рядом с рекой – сомнительная идея: съедят комары, поэтому мы отъезжаем на несколько сотен метров и останавливаемся посреди каменисто-песчаной пустыни. Палатку ставим на скорость: с северо-востока быстро бежит угрожающая туча и уже дует сильный ветер. Чтобы повысить ветроустойчивость палатки на рыхлой земле, подпираем наветренную стенку камнями и всеми вещами, что у нас есть. Через полчаса ветер заканчивается: буря лишь слегка зацепила нас.

На закате становится столько комаров, что находиться снаружи невозможно в принципе. Быстро забираемся под москитную сетку и смотрим, как голодные полчища тщетно пытаются последовать нашему примеру.

После бури небо окрасила радуга. Хоть я и боялась комаров, но все равно выбежала, чтобы сфотографировать эту красоту

Пока, интернет!

17 июля

Утром выходим из палатки с репеллентом: комаров очень много, и лакомые велосипедисты им, судя по всему, попадаются редко. Наскоро собравшись, спасаемся быстрой ездой на велосипеде. Комары отстают.

В районе Булгана ловим 3G и отправляем письма, но в сам город не заезжаем: он лежит в стороне от новой китайской дороги. В этот поселок идет лишь разбитая грунтовка. Пока мы отдыхаем у дороги прямо на солнцепеке (нигде ни одного деревца), рядом останавливается джип. Двое мужчин и женщина по-английски и немного по-русски спрашивают, куда едем, желают хорошей дороги и уезжают. Через 10 минут возвращаются: «Дальше плохо на велосипеде ехать, комаров будет много. Мальчика вашего жалко. Подвезти вас до границы?»

Через час мы уже на границе с Китаем, прощаемся с гостеприимными монголами и объясняем китайским пограничникам, что за книга лежит в рюкзаке. Мартышка, слоненок, удав и попугай умиляют даже людей в форме, привыкших выискивать экстремистские книги про Далай-Ламу, и мы благополучно оказываемся в Китае, где голая пустыня тут же превращается в плодородную равнину с полями и виноградниками. Где мы тут же теряем доступ к нашей почте, к google, фейсбуку и инстаграму. Где в первом городе нет ни банкомата, работающего с Visa и Mastercard, ни обменника, а банк построен, но еще не открыт. Где продаются дыни, арбузы, яблоки и бананы, а не только жареные в масле куски сладкого теста. Где нас ждут отменные приключения в Тянь-Шане и на нашем любимом востоке китайского Тибета.

Продолжение: На велосипедах с арбузом в рюкзаке. Из Джунгарии в Китайский Тянь-Шань