Китай

Китай - гигантская страна, сравнимая по размерам с Россией. Путешествовать по Китаю нужно с умом: без тщательной предварительной подготовки мы бы не увидели (и не поняли) даже половины того, о чем рассказываем в этом разделе. В первую очередь нам интересны высокогорные районы Китая (такие как тибетское нагорье и район Каракорумского шоссе) и те местности, в которых живут малые народности.

Во время первой поездки в Китай мы побывали в провинции Синьцзян (такая же "конфликтная" территория, как и Тибетский автономный район), в том числе на Каракорумском шоссе. Главным достижением "первого раза" мы считаем экспедицию в Тибет, которая началась с проникновения туда без пермита (даже не из-за денег, а из протеста) и продолжилась походом-корой вокруг озера Намцо и походом по долине реки Брахмапутра.

Второй раз мы ехали в Китай с целью изучить жизнь тибетцев в провинциях Цинхай, Сычуань и Юньнань, это была вторая тибетская экспедиция. Мы разработали и осуществили несколько горных походов, в том числе по очень отдаленным районам. У нас одновременно был спортивный (пройти и описать нестандартный путь) и культурологический (зафиксировать жизнь людей в отдаленных районах) интерес.
Самые важные статьи в этой рубрике:

Брод через Янцзы

В 2016 году мы снова направились на велосипедах в Тибет. Уже почти по традиции в этот раз мы решили не ехать по Тибетскому автономному району, где перемещаться иностранцам можно только на автомобиле с сопровождающими. Вместо этого я нашел северный кусок Тибетского нагорья, не менее безлюдный и дикий, и проложил по нему наш маршрут. Он идет по маленьким, еле видным на спутниковом снимке дорожкам, сначала по Цинхаю почти вдоль границы с Тибетом, а потом поворачивает на север, в сторону Цайдамской впадины. Обе крупные дороги, обозначенные на карте Цинхая, маршрут лишь пересекают. Ехать мы собрались по очень отдаленным и заповедным местам. Найти их в Китае — целое походное искусство. На пути почти нет городов, нет и вездесущих проводов на столбах. Даже стойбища редки. А самый интересный участок — на севере от Янцзы — нам надо было пересечь вообще без дорог. И для этого нужно как-то переправиться через верховья великой китайской реки.

Песчаная буря в пустыне Такла-Макан

Вокруг дороги, которая идет по южному краю пустыни Такла-Макан, — плоская как стол равнина. Отъедешь на километр-другой по вязкому песку, а все равно дорогу видно, грузовики ревут моторами и светят фарами. На подъезде к оазису Чарклык начинаются ярданги: гряды из песка и лёсса, закрепленные полусухими кустами. Мы сворачиваем в них и скоро находим площадку — уютную и закрытую со всех сторон. 

Нет ничего прекраснее вечерней пустыни. Все залито медовым светом от закатного солнца. Цвета гораздо сочнее, чем где бы то ни было: мелкая пыль, поднятая дневным ветром, рассеивает свет. Ровные впадины вымощены камешками, которые кажутся драгоценными. Воздух теплый, и чувствуешь его всей кожей. Если бы наши предки жили в таком раю, им вряд ли понадобились бы одежды из шкур, вряд ли они оценили бы приют в сырой пещере.

Из Цайдама в Куньлунь. Пролог к рассказу «За сухим туманом»

В сентябре 2016 года после похода по Цинхай-тибетскому плато мы спустились в город Голмуд. Оттуда направились в Куньлунь и дальше в Таримскую котловину. Сначала мы долго ехали по Цайдамской впадине, где всего в сотне метров от дороги — пустыня совершенно без следов человека. А потом нашли интересную заброшенную и непроезжую дорогу через перевал Таш-Даван: об этом наш рассказ «За сухим туманом. По заброшенной дороге через Куньлунь». Этот репортаж — пролог к нему.

За сухим туманом. По заброшенной дороге через Куньлунь

Мы растягивали палатку теплым куньлуньским вечером в пустыне среди уютных пастельных склонов. Я обернулся и увидел странный закатный силуэт, приближавшийся к нам по гравийной дороге. Он был не похож ни на один вид китайского транспорта от тракторной повозки до тягача с прицепом. На всадника или пешего — тоже не походил. Ног было шесть, одинаковой длины.

«Спина запотела и копчик холодный». Словами Лёвы про походы

Картинки из горного и велосипедного походов (2016) словами Лёвы об Индийских Гималаях, Ладакхе, Тибетском нагорье, Цайдаме, Куньлуне и Тариме. И его фотографии в горах с моими географическими комментариями.

Тимбудун

Для иностранца в Китае «тимбудун» — как панцирь для черепахи. Хочешь — всем улыбаешься, а когда нужно, с головой прячься внутрь. Сидишь, к примеру, в едальне, цепляешь палочками рис, а к нему — яйца с томатами и жареную картошку с острыми бобами, вкуснее не найдешь даже в Белоруссии. Но благостность нарушена: обступают рабочие с соседнего столика, дымят сигаретами и пристают с расспросами. Отвечать не хочется, обижать тоже. Спасает волшебный «тимбудун» — «не понимаю». Смотрят по-отечески и слегка насмешливо, тяжело, мол, вам без языка, мы поможем, скажите, если что. И отходят: интересной беседы не вышло.

Хитрая граница

Мы на ощупь ищем дорогу из Цинхая в Сычуань в обход Тибета и убегаем от мастифов. Потом попадаем в руки к полиции и катаемся на машине с мигалками. А в Сычуани нас ждут снежные львы и никем не разведанная колея через перевал Си-Ла.

Дасубэньсы ― маленькая Лхаса на границе Тибета

Мы пускаемся в путь вдоль хитроумной границы Кхама и Амдо и попадаем в два города с характером. Нангчен ― бывшая столица княжества на самом краю запрещенного Тибета. Дасубэньсы ― маленькая Лхаса, с которой можно писать книгу по архитектуре Тибета.

Путь в святой город

Мы открываем неизвестный короткий путь между Цзадо и Нангченом, взбираемся на перевал по недостроенной дороге, рассматриваем тханки в монастыре на Меконге, попадаем на тибетский пир и на буддийский праздник.

Дорога, которой нет

Мы ищем дорогу на Нангчен, неожиданно превращаемся в фотомоделей, но едва не остаемся без горелки. А еще провожаем грифов, пьем чай в тибетской палатке и узнаем, что же такое прижимы Меконга.

Город Цзадо и путь в тибетскую неизвестность

После Тянь-Шаня наши приключения продолжаются в Восточном Тибете. Мы заново знакомимся с Тибетом, а заодно становимся героями дня. И начинаем велосипедный поход вниз по Меконгу.

Красные горы и оазис Куча на Шелковом пути. Пока, Тянь-Шань!

Мы спускаемся с Китайского Тянь-Шаня в Таримскую котловину, исследуем лабиринты красных гор, играем в прятки и делаем печку из обрыва. А потом попадаем в Кучу — древний оазис на Шелковом пути.

Кордицепс – тибетское лекарство от всех болезней, включая бедность

Кордицепс китайский Ophiocordyceps sinensis — паразитический гриб. Он поражает своими спорами живущих под землей гусениц — личинок бабочек рода Thitarodes, который даже не имеет русского названия. Через некоторое время споры всходят, а гусеница погибает и высыхает. Следующим летом гриб прорастает из головы гусеницы и высовывается над землей на несколько миллиметров, распространяя новые споры. Гриб вместе с гусеницей считаются неимоверно полезными в китайской медицине и ценятся больше, чем многие другие дары природы. По мнению китайцев, особенно хорошо кордицепс влияет на потенцию, как и другие экзотические и дорогие лекарства.

Зачем велорюкзаку лямки? На двух колесах и пешком по Китайскому Тянь-Шаню

В этой главе мы развешиваем лепешки на заборе, наблюдаем за смекалкой китайских энергетиков, ищем путь к тянь-шаньскому леднику по коварному каньону, промокаем по пояс и проверяем на себе непостоянство снежников.

Долины для звездочетов. Вдоль Китайского Тянь-Шаня

Попасть в середину Китайского Тянь-Шаня непросто. Но если удастся, то увидишь Юлдуз – широкую межгорную впадину, где ровно как в степи и красиво как на картине. Как перейти реку с велосипедами, кто водится на заповедных болотах и откуда в пустыне лазерное шоу. Продолжение наших приключений в Китайском Тянь-Шане.

На велосипедах с арбузом в рюкзаке. Из Джунгарии в Китайский Тянь-Шань

Эпический переезд на китайском автобусе с монгольской границы в мегаполис Урумчи. Жизнь при температуре 43 градуса. Подъем через лесистые северные ущелья китайского Тянь-Шаня. Покорение хребта Укен и фотоохота за тянь-шаньской фауной. И все это с вожделенным арбузом в рюкзаке. Достойное продолжение монгольских приключений.

Древние лепешки, штаны и мумии. Музей Синьцзян-Уйгурского автономного района

В глубине хаотичного Урумчи прячется музей Синьцзян-Уйгурского автономного района. В просторных залах – большая коллекция, посвященная древностям и культуре Уйгурии. Можно часами ходить между рукописями, глиняными статуэтками и выжившими со времен династии Тан лепешками и представлять, как будто Урумчи все еще стоит на Шелковом пути и товары туда доставляют не из интернет-магазинов, а все еще на уставших верблюдах и осликах.

В поисках Беловодья?

Чего мы там не натерпелись, каких бед-напастей не испытали; сторона незнакомая, чужая, и совсем как есть пустая — нигде человечья лица не увидишь, одни звери бродят по той пустыне. Аксу (тюрк.) — белая вода, река с ледниковым питанием.  Аксу — река в провинции Синьцзян (Китай), исток: река Сарыджаз, высокий Тянь-Шань, Киргизия, впадает в реку Тарим в пустыне Такла-макан. Первая партия […]

Книги о Тибете

В университете я слышала слово «Азия» всего несколько раз. Не потому, что редко ходила на лекции, скорее из–за европоцентризма, свойственного нашему образованию. Каждый семестр мы получали внушительные списки зарубежной литературы, но в них не было ни «Махабхараты», ни Лао-цзы, ни Омара Хайяма. О Востоке говорили разве что на уроках философии.

Сейчас, читая о Востоке, я чередую обобщающие книги и те, что касаются конкретных местностей и народностей. Здесь публикую небольшой список источников о Тибете, которые мне понравились больше других.

Однажды в Китае мы познакомились со студентом. В тот день мы безуспешно пытались найти сервис-центр для починки фотоаппарата. Он предложил помочь и несколько часов водил нас по разным фотомастерским. Но речь не об этом. После того, как камера была сдана в ремонт, он пригласил нас на ужин. Сидим мы за столом, напротив — Чен (так он сказал […]

Скромный быт переносного дома

Палатка тибетского кочевника — пример настоящего минимализма: в ней есть только то, что действительно необходимо для выживания. Регулярно перемещаясь с места на место, да еще и перевозя скарб на упрямых яках, не обзаведешься ни лишней одеждой, ни толстыми семейными фотоальбомами, ни чайными сервизами, ни мебелью, ни богато украшенным алтарем с бронзовыми статуями божеств. Зато вещи, которые прошли строгий отбор, функциональны, удобны и проверены временем.

Последние кочевники Тибета

Эта моя статья опубликована в журнале «Всемирный следопыт» (3/2011).

Небо угрожающе темнело. Цэринг побежал за яками: нужно пригнать стадо до начала грозы. Его жена Пема позвала нас в палатку. Начался ливень, и крыша протекла. Пришлось перетаскивать в сухой угол старенькие матрасы и вычерпывать ковшиком воду из луж на полу. Когда дождь утих, все уселись вокруг печки. Верхнюю одежду не снимали – слишком холодно. Мы в гостях у тибетских пастухов-кочевников. Они живут в провинции Цинхай, в высокогорье, пригодном только для пастбищ, и разводят скот. По-тибетски их называют «дрокпа» – люди высокогорной степи.

К снежной горе Гьеньен. Путешествие по Южной Сычуани, часть 3

После разведки Розовой долины и заснеженного перевала мы спустились к месту слияния долин и поднимаемся теперь по правому по ходу движения притоку. Здесь в лесу яками набита хорошая тропа, выше на лугу караван разбредается. То и дело идем по знакомым нам сухим кочкам. Дрова закончились, налетает ветер. Мы все же нашли немного хвороста и развели костер. Перевал Рати на карте, вероятно, обозначен неправильно. Слабая тропа идет к более восточной седловине, которая ниже на 130 метров и по-видимому представляет собой логичный проход между долинами рек Динцюй и Сицюй. Один из пастухов также показал нам на эту седловину. Мы назвали этот перевал Рати Восточный (4974 м). Подъем по крутому травянистому склону (тропы практически нет), от долины, идущей к перевалу Рати в долину маленького ручейка, далее по пологой караванной тропе прямо на перевал. Внизу с перевала виден отличный сосновый лес. Дальше широкая долина теряется вдали. Начинается снегопад и даже близкой вершины горы Гьеньен не различить, хотя в ясную погоду на перевале было бы отличное наблюдательное место.

Вверх по Розовой долине. Поход по южной Сычуани, часть 2

Из гор Дашошань мы спустились в долину реки Динцюй. Среди зеленых елей — большая желтая равнина с редкой высокой травой. Посередине абсолютно пустая деревня: ни дымка, ни души, все ворота заперты, но дома выглядят жилыми. В Тибете мы то и дело встречали такие оставленные деревни: в них пастухи живут зимой, а остальное время проводят в балаганах на верхних пастбищах. Сейчас только сороки сидят на высоких шестах, из которых устроены сушилки для сена. Началась тропа, которая перешла в плохонькую, но проезжую грунтовку. Дождь моросит еще со вчерашнего дня, руки задубели, среди желто-зеленых блестящих кустов пытаются петь мокрые взъерошенные птицы. В долине начинается ливень с мокрым снегом — редкое явление. Наши теперь уже условно непромокаемые куртки текут как решето. Впереди через проливающуюся тучу еле видно золотую крышу буддийского храма.

Из Батанга в горы Дашошань. Поход по южной Сычуани, часть 1

Батанг остался позади. А вместе с ним и сочные яблоки, и нежный ароматный инжир, и сладкая хрустящая морковь, и другие лакомства, от которых ломились прилавки на рынке. Еще спал портной, сшивший вчера «слоновью ногу» — утепленный синтепоном мешочек-вкладыш для ног внутрь спальника, он пригодится нам для по-тибетски холодных ночей. В полном составе храпел отряд международной полиции, призванный не пускать иностранцев, в том числе и нас, через границу Тибетского автономного района, находящуюся в нескольких километрах от Батанга. По спящим улицам мы уходили, но не в запрещенную страну буддизма, а начиная поход вдоль ее длинной, гористой, покрытой лесом и неимоверно красивой границы.

Лишь нитка шоссе, петляющая по ущелью над рекой, соединяет городок с остальным Китаем. Вокруг же бесчисленные долины, в лесах которых правят филин, леопард и волк. Мы направляемся к шеститысячнику — горе Гьеньен, попытаемся пересечь более чем пятитысячной высоты перевал в ее плече, будем шлепать километры по теплой грязи горячих источников, среди яков, греющих свою шкуру теплой водой под падающим снегом. По пути в Сянчен и Шангри-Лa пройдем непроходимое ущелье реки Сицюй (о последнем мы еще не догадывались).

Первая сычуаньская деревня и тибетский праздник. Пешком из Цинхая в Сычуань, часть 4

Наконец мы выходим в цивилизацию, и первая сычуаньская деревня встречает нас магазинами, куда съехались за продуктами уже знакомые нам кочевники. На следующий день в чистом поле нас позвали на тибетский праздник, который проводился в двух палатках. Более красиво одетых тибетцев мы еще никогда не видели! Все женщины и мужчины в шляпах, улыбаются, едят, разговаривают, дети резвятся, в общем, значительное событие для живущих вдалеке друг от друга пастухов-кочевников.

В гостях у тибетцев-кочевников. Пешком из Цинхая в Сычуань, часть 3

Мы прошли безлюдные горы и теперь спускаемся в Сычуань. В долинах появились многочисленные стойбища кочевников. Их хозяева более гостеприимны и открыты, чем амдосские пастухи, и приглашают нас в гости в свои палатки. Мы наблюдаем, как они живут, готовят еду, гоняют яков, воспитывают детей и невольно приносим себя в жертву обильным и жирным угощениям.

Четырехкратные первопроходцы. Пешком из Цинхая в Сычуань, часть 2

Продолжаем рассказывать о нашем длительном походе между провинциями Цинхай и Сычуань по безлюдным горам. Сегодня будет четыре впервые описанных перевала, очень много диких долин и тибетского неба с его масштабными погодными явлениями, от последствий которых мы будем прятаться в вязанной из шерсти, а значит, протекающей палатке.

По холмам Амдо. Пешком из Цинхая в Сычуань, часть 1

На границе провинций Цинхай и Сычуань между долинами рек Хуанхэ и Ялунцзян, вдоль которых идут автомобильные дороги, несколько хребтов разделяют долины, где все еще живут тибетские пастухи-кочевники, где нет магазинов, шоссе и туристических достопримечательностей. Туда мы и направились после похода на гору Амнэ-Мачин.

Поход был несложным в техническом плане, но богатым на первопрохождения. Мы прошли и впервые описали 5 перевалов высотой более 4000 метров. Маршрут интересен тем, что соединяет две китайские провинции, две дороги и долины двух крупных рек, проходя по малонаселенным и глухим места, совершенно избегая проезжих автомобильных дорог.

Поход из Байюйя в Батанг. На краю цивилизации (часть 2)

Продолжение рассказа о походике. В этом выпуске про перевал и много снега, про забытую буддой деревню и ее колоритных жителей, про то, как нас настигла непогода. Велкам!