вело


Брод через Янцзы

В 2016 году мы снова направились на велосипедах в Тибет. Уже почти по традиции в этот раз мы решили не ехать по Тибетскому автономному району, где перемещаться иностранцам можно только на автомобиле с сопровождающими. Вместо этого я нашел северный кусок Тибетского нагорья, не менее безлюдный и дикий, и проложил по нему наш маршрут. Он идет по маленьким, еле видным на спутниковом снимке дорожкам, сначала по Цинхаю почти вдоль границы с Тибетом, а потом поворачивает на север, в сторону Цайдамской впадины. Обе крупные дороги, обозначенные на карте Цинхая, маршрут лишь пересекают. Ехать мы собрались по очень отдаленным и заповедным местам. Найти их в Китае — целое походное искусство. На пути почти нет городов, нет и вездесущих проводов на столбах. Даже стойбища редки. А самый интересный участок — на севере от Янцзы — нам надо было пересечь вообще без дорог. И для этого нужно как-то переправиться через верховья великой китайской реки.

Песчаная буря в пустыне Такла-Макан

Вокруг дороги, которая идет по южному краю пустыни Такла-Макан, — плоская как стол равнина. Отъедешь на километр-другой по вязкому песку, а все равно дорогу видно, грузовики ревут моторами и светят фарами. На подъезде к оазису Чарклык начинаются ярданги: гряды из песка и лёсса, закрепленные полусухими кустами. Мы сворачиваем в них и скоро находим площадку — уютную и закрытую со всех сторон. 

Нет ничего прекраснее вечерней пустыни. Все залито медовым светом от закатного солнца. Цвета гораздо сочнее, чем где бы то ни было: мелкая пыль, поднятая дневным ветром, рассеивает свет. Ровные впадины вымощены камешками, которые кажутся драгоценными. Воздух теплый, и чувствуешь его всей кожей. Если бы наши предки жили в таком раю, им вряд ли понадобились бы одежды из шкур, вряд ли они оценили бы приют в сырой пещере.

Из Цайдама в Куньлунь. Пролог к рассказу «За сухим туманом»

В сентябре 2016 года после похода по Цинхай-тибетскому плато мы спустились в город Голмуд. Оттуда направились в Куньлунь и дальше в Таримскую котловину. Сначала мы долго ехали по Цайдамской впадине, где всего в сотне метров от дороги — пустыня совершенно без следов человека. А потом нашли интересную заброшенную и непроезжую дорогу через перевал Таш-Даван: об этом наш рассказ «За сухим туманом. По заброшенной дороге через Куньлунь». Этот репортаж — пролог к нему.

За сухим туманом. По заброшенной дороге через Куньлунь

Мы растягивали палатку теплым куньлуньским вечером в пустыне среди уютных пастельных склонов. Я обернулся и увидел странный закатный силуэт, приближавшийся к нам по гравийной дороге. Он был не похож ни на один вид китайского транспорта от тракторной повозки до тягача с прицепом. На всадника или пешего — тоже не походил. Ног было шесть, одинаковой длины.

«Спина запотела и копчик холодный». Словами Лёвы про походы

Картинки из горного и велосипедного походов (2016) словами Лёвы об Индийских Гималаях, Ладакхе, Тибетском нагорье, Цайдаме, Куньлуне и Тариме. И его фотографии в горах с моими географическими комментариями.

Хитрая граница

Мы на ощупь ищем дорогу из Цинхая в Сычуань в обход Тибета и убегаем от мастифов. Потом попадаем в руки к полиции и катаемся на машине с мигалками. А в Сычуани нас ждут снежные львы и никем не разведанная колея через перевал Си-Ла.

Дасубэньсы ― маленькая Лхаса на границе Тибета

Мы пускаемся в путь вдоль хитроумной границы Кхама и Амдо и попадаем в два города с характером. Нангчен ― бывшая столица княжества на самом краю запрещенного Тибета. Дасубэньсы ― маленькая Лхаса, с которой можно писать книгу по архитектуре Тибета.

Путь в святой город

Мы открываем неизвестный короткий путь между Цзадо и Нангченом, взбираемся на перевал по недостроенной дороге, рассматриваем тханки в монастыре на Меконге, попадаем на тибетский пир и на буддийский праздник.

Дорога, которой нет

Мы ищем дорогу на Нангчен, неожиданно превращаемся в фотомоделей, но едва не остаемся без горелки. А еще провожаем грифов, пьем чай в тибетской палатке и узнаем, что же такое прижимы Меконга.

Город Цзадо и путь в тибетскую неизвестность

После Тянь-Шаня наши приключения продолжаются в Восточном Тибете. Мы заново знакомимся с Тибетом, а заодно становимся героями дня. И начинаем велосипедный поход вниз по Меконгу.

Красные горы и оазис Куча на Шелковом пути. Пока, Тянь-Шань!

Мы спускаемся с Китайского Тянь-Шаня в Таримскую котловину, исследуем лабиринты красных гор, играем в прятки и делаем печку из обрыва. А потом попадаем в Кучу — древний оазис на Шелковом пути.

Зачем велорюкзаку лямки? На двух колесах и пешком по Китайскому Тянь-Шаню

В этой главе мы развешиваем лепешки на заборе, наблюдаем за смекалкой китайских энергетиков, ищем путь к тянь-шаньскому леднику по коварному каньону, промокаем по пояс и проверяем на себе непостоянство снежников.

Долины для звездочетов. Вдоль Китайского Тянь-Шаня

Попасть в середину Китайского Тянь-Шаня непросто. Но если удастся, то увидишь Юлдуз – широкую межгорную впадину, где ровно как в степи и красиво как на картине. Как перейти реку с велосипедами, кто водится на заповедных болотах и откуда в пустыне лазерное шоу. Продолжение наших приключений в Китайском Тянь-Шане.

На велосипедах с арбузом в рюкзаке. Из Джунгарии в Китайский Тянь-Шань

Эпический переезд на китайском автобусе с монгольской границы в мегаполис Урумчи. Жизнь при температуре 43 градуса. Подъем через лесистые северные ущелья китайского Тянь-Шаня. Покорение хребта Укен и фотоохота за тянь-шаньской фауной. И все это с вожделенным арбузом в рюкзаке. Достойное продолжение монгольских приключений.

Китайская дорога в монгольском космосе. Через Монгольский Алтай в Джунгарию

Монгольский Алтай — местность с абсолютно лунными пейзажами на юго-западе Монголии. Через дикие, пустые, редко посещаемые горы вьется удивительная идеальная дорога к раскаленным просторам китайской Джунгарии. О нашем путешествии через сухую – не менее, чем Гоби – пустоту, о комарах в пустыне и о прощании с землей кочевников – последний рассказ про монгольскую часть велосипедного похода в 2015 году.

Ливень в пустыне. От Хангая до Монгольского Алтая

О загадочной погоде и широте монгольской души. Об Улиастае – де-факто столице маньчжурской Внешней Монголии. О ливне в пустыне и автомобильных приключениях. От Улиастая через Шаргинскую котловину до Монгольского Алтая – третья часть рассказа о велопоходе по Монголии летом 2015.

Подготовка велосипедов к автономному походу с малышом и велосипедный ремнабор

Кто собирается в серьезный велопоход и не хочет застрять в пустыне, горах или тундре в двух неделях от ближайшего жилья из-за поломки велосипеда — читайте, что для этого нужно сделать. Также эта статья для тех, кто хочет возить на велосипеде малыша, так чтобы это было комфортно и безопасно для его здоровья.

Трое против ветра: на велосипедах в глубь Монголии

От озера Хубсугул к реке Дэлгэр-Мурэн через бескрайние плато и  долины с коварными монгольскими ветрами. О гостеприимстве и жизни в Монголии. Вторая часть рассказа нашего рассказа о велосипедном путешествии из России через Монголию в Китай.

Между двух озер, или На велосипедах от Байкала до Хубсугула

С июня по октябрь 2015 мы путешествовали на велосипедах по трем странам: немного по России, а затем по Монголии и Китаю. Мы выбрали районы, которые казались особенно привлекательными. На картах и спутниковых снимках нашли дорожки, уводящие прочь от цивилизации. И втроем, вместе с двухлетним сыном, проехали по ним 3600 невообразимых, удивительных километров. Сейчас мы готовы рассказать, что получилось из наших планов и какие приключения ждали нас в пути.

Впечатления писать некогда, пусть будут просто фотографии. 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21.

Вело, водный или пеший: в какой поход пойти с ребенком до года и после

Лёва участвует в походах с младенчества. В первом ПВД мы отпраздновали его полтора месяца и с тех пор ходим регулярно. Ещё до его рождения мы гадали, как будет лучше: на велосипеде или на байдарке? Или, может быть, пешком? Сейчас Лёве чуть больше года. У нас накопился некоторый опыт, и мы хотим поделиться своими соображениями о том, какой вид походов предпочтительнее для таких малышей.

Последствия стихии. Гималаи, Ладакх, Каракорум - глава 14

Глава 14

в которой мы трясемся в грузовике с вооруженными пограничниками, добываем из-под земли хлеб насущный, переводим «коней» в поводу через мост с дырками, боремся с наводнением, спасаемся от камнепада, возносимся на 5320 метров и возносим туда велосипеды.

Берега Шайока ниже деревни Туртук — пограничная зона, terra incognita для гражданских. Всевидящий Google Maps демонстрирует лишь «голые» спутниковые снимки и ни одной фотографии. Военного поста мы, правда, не видели: то ли все проявляют сознательность без принуждения, то ли он за поворотом. Как бы там ни было, прошлой ночью наша палатка стояла в 15 километрах от Линии контроля — государственной границы, которая де факто существует, но до сих пор не признана юридически. Она разделяет бывшее княжество Джамму и Кашмир на две части: одна сейчас принадлежит Индии, вторая — Пакистану. Индийская земля называется по-прежнему — Джамму и Кашмир. Пакистанцы выбрали другие названия: Азад Кашмир (буквально «Свободный Кашмир») и Гилгит-Балтистан. Сама граница тоже меняла имя: сначала она была «Линией прекращения огня», а нейтральное «Линия контроля» появилось в 1972 году, когда Индия и Пакистан в очередной раз пытались урегулировать свои непростые отношения.

Места, в которые трудно или вовсе нельзя попасть, всегда кажутся самыми привлекательными. В нашем тандеме это свойство психики гораздо ярче проявляется у Паши, в чем я много раз убеждалась...

Река государственной важности. Гималаи, Ладакх, Каракорум - глава 13

Глава 13

в которой мы разгадываем бюрократические загадки, находим пустыню в горах, встречаем военного альпиниста-австопощика и снова не попадаем в Пакистан.

В хорошо взбитом, нежном молочном коктейле тонут большие куски черного шоколада и льда — таков многокилометровый ледник Римо. Под ним рождается река Шайок и, пройдя через индийский Ладакх, попадает в Пакистан, где сливается с Индом недалеко от Скарду. По самому-самому северу Индии, по кромкам трескучего льда, у подножия семитысячников раньше проходили торговые пути. Сейчас там государственные границы, да к тому же спорные. Поэтому они закрыты для туристов, альпинистов и других гражданских. Попасть туда могут только военные. Самая труднодоступная, а потому интересная часть реки Шайок — выше деревни Агам. Мало кому удавалось там побывать.

Чуть западнее Римо лежит ледник Сиачен, белое одеяло которого перетягивают Индия и Пакистан (Ледник Сиачен: война альпинистов, или 28 лет на 6000 метров). В 1984 году обе страны одновременно решили, что этот участок вечной мерзлоты — нет сомнений, их исконная территория, и отправили туда войска. Прошло почти 30 лет, но партия до сих пор не сыграна. Солдаты все еще патрулируют ледник на высоте от 4000 до 7000 метров (кому как повезет), по колено в снегу и поглядывая наверх, не сойдет ли лавина, а по вечерам делятся друг с другом историями о том, какого размера вырастают манго у них на родине, где-нибудь в Карнатаке или Тамил Наду. Из-под Сиачена вытекает (Нубра, приток Шайока. На берегах обеих рек армейских частей, похоже, больше, чем обычных сел.

На хвосте у верблюда. Гималаи, Ладакх, Каракорум – глава 12

Глава 12

в которой велосипеды скачут по Шелковому пути, а мы поднимаемся на хребет Ладакх, разоблачаем индийских топографов и зарываем еду в песок.

Во многих местах мы видели замерзшие капли крови — следы прошедших здесь караванов.
Ю.Н. Рерих «По тропам Срединной Азии»

Один из маршрутов, связывающих Индию с Китаем и Центральной Азией, начинался в Гилгите на севере современного Пакистана, проходил через долину Хунза, перевал Хунджераб, Ташкурган и заканчивался в Кашгаре. Но был и другой, и со временем он стал гораздо более популярным: из Шринагара в Лех, а затем сложными перевалами в Яркенд, откуда уже по равнине можно было попасть в Кашгар. Тысячелетиями по этому пути ходили купцы, страдая от холода и высотной болезни, но все-таки раз за разом решаясь на опасное путешествие. Много позже, уже в 19 веке, теми же тропами последовали европейцы-исследователи: английский индолог Александр Каннингем в 1848 году, путешественники братья Шлагинтвейт в 1855, британский офицер Фрэнсис Янгхазбенд в 1889, Николай Рерих в 1925 и многие другие (список первых западных людей, побывавших в регионе).

Путешествие из Леха в Яркенд было долгим, трудным и непредсказуемым. Сперва караваны пересекали перевал Кардунг в хребте Ладакх. «Вершина перевала покрыта льдом, и практически только вьючные яки могут идти здесь с грузом; лошади же и мулы преодолевают перевал налегке», — жаловался на Кардунг-Ла Юрий Рерих во время экспедиции, организованной его отцом. — «Один из яков пожелал, видимо, прокатиться и с поразительной ловкостью спустился вниз по крутому склону. Мы думали, что он разобьется вместе с грузом об огромные камни, наполняющие узкое ущелье, но в критический момент животное неожиданно остановилось и самоуверенно присоединилось к каравану»...

Перед китайcким велопоходом-2012 мы решили сшить подрамные карманы. Хотелось частично разгрузить заднее колесо, которое в серьезном велопоходе получается чрезмерно загруженным. Карманы нужны были вместительные, легкие по весу и подходящие именно для наших велосипедов. Стандартные по форме не соответствуют подрамному треугольнику, из-за этого карман сминается в углах и/или образуются пустоты. В то время мы жили в Таиланде, […]

Наперегонки со строителями, или Снова по закрытой дороге из Леха в Падум. Гималаи, Ладакх, Каракорум – глава 11

Глава 11

в которой мы заполняем белое пятно в атласе, в которой дорога обваливается в пропасть, и мы разоблачаем тибетскую антигравитацию.

После села Нимму мы свернули на строящуюся дорогу вдоль реки Занскар — она обещала быть безлюдной и очень красивой. Этот путь когда-нибудь соединит Падум и Лех, и мы уже видели ту его часть, которая начинается в Занскаре. Теперь нам хотелось проехать до конца дороги со стороны Ладакха. Практически у самого ее начала на широкой террасе над рекой устроена плантация деревьев, и мы расположились в ней на ночлег. Ровные ряды тонких стволов аккуратно обведены оросительными каналами. Темнело, мы пили чай в ожидании основного блюда — макаронов с цветной капустой, купленной в Нимму. В темноте загорелись глаза: Паша уже обрадовался возможности посмотреть на животное, но скоро оказалось, что это машина. Она остановилась рядом с нами. Мужчина в белой рубашке и брюках стал менять на ночь систему орошения, передвигая заслонки из камней. «Будете здесь ночевать? Нет проблем. Только по каналам не ходите», — напутствовал он нас и быстро уехал, а мы остались в компании с приятным шумом листвы и непроницаемой чернотой неба.

Пыль военных дорог. Гималаи, Ладакх, Каракорум – глава 10

Глава 10

в которой мы не пересекаем границу с Пакистаном, но заглядываем туда, в которой нам приходится побывать в музее боевой славы, в которой мы встречаем истинных ариев и выясняем, сколько абрикосов в состоянии съесть человек.

Ладакх соединен с остальное Индией двумя дорогами — Манали-Лех и Шринагар-Лех, и вторая как раз проходит через Каргил. И если для путешественников это еще один удобный способ попасть в столицу буддийского княжества, то для индийцев — это, в первую очередь, возможность защищать север страны. Шоссе из Шринагара начали строить в 1962 году после индо-китайского пограничного конфликта, и до 1974 оно было закрыто для всех, кроме военных. В 1999 во время Каргильской войны именно по нему привозили войска и снаряжение. Сегодня по шоссе номер 1 (так назвали дорогу Шринагар-Лех) тянутся бесконечные военные грузовики оливкового цвета. Они завозят продукты и материалы в военные части Ладакха на всю зиму, когда эта область окажется отрезанной снегом. Немногочисленные автобусы с укачанными сонными пассажирами пробираются в столбах пыли. Они должны пропускать военные колонны и, бывает, большими группами стоят на обочине. Легковые автомобили поднимают стекла, а мотоциклисты, отдышавшись, чертыхаются и, наверное, еще долго будут вспоминать этот путь.

Неспокойный Каргил. Гималаи, Ладакх, Каракорум - глава 9

Мы продолжаем публиковать главы книги «Гималаи, Ладакх, Каракорум» о нашем велоcипедном путешествии по Занскару и Ладакху на севере Индии.

Глава 9

в которой мы попадаем в область международного конфликта, ищем подходящий караван-сарай и знакомимся с чеширским тандыром.

Близился вечер. До города Каргил, в котором мы планировали остановиться на несколько дней, оставалось каких-то 20 километров. Скоро вокруг будут продавцы абрикосов и уютные дешевые гостиницы. О чем еще может мечтать велосипедист после того, как проделал пеший путь через перевал Шинго-Ла, а потом одолел долгую дорогу из Занскара? Но километры тянулись медленно как верблюды в караване...

Каргил когда-то был важным торговым городом, в котором встречались купцы из Ладакха, Занскара и Гилгит-Балтистана, а иногда и из более далеких мест. Караван-сараи, шумные рынки, разговоры на разных языках... Но в 1947 году Индия и отделившийся Пакистан не смогли договориться о том, кому достанется Кашмир. Последовала война, после которой регион под контролем ООН был поделен между двумя странами примерно пополам. Сейчас Кашмир состоит из индийского штата Джамму и Кашмир, провинций Азад Кашмир и Гилгит-Балтистан в Пакистане, а также региона Аксайчин и части Каракорумского шоссе, контролируемых Китаем. Через старые караванные тропы теперь проходят государственные границы.

Где живет рись. Велопоход по Таиланду и Лаосу

В июне 2012-го, в начале сезона дождей, мы устроили велопоход из Таиланда в северный Лаос. Начав из Чианграя, мы пересекли границу с Лаосом в Чиангконге. По очень холмистой, глинистой и разъезженной деревенской дороге добрались до Сиен Дао (Xieng Dao), проехали вдоль Меконга до Сиен Кока (Xieng Kok) и через Муанг Синг (Muang Sing) попали в Луангнамтху (Luang Namtha). За 6 дней мы преодолели около 450 км. Здесь мы собрали фотографии и небольшие путевые заметки.

Вода, разделяющая мировые религии. Гималаи, Ладакх, Каракорум - глава 8

Глава 8, в которой мы выезжаем из Тибета, разгрызаем мягкие булочки, а на нашу единственную ручку для записей появляется огромное количество претендентов.

Мы сидим в низком пастушьем балагане. Стены сложены из камней, а изнутри обмазаны глиной. На глиняной печке стоит чайник и огромный чан со свежим молоком. Хозяин в ватнике постоянно регулирует пламя, то подбрасывая кизяк в печь, то вытаскивая из огня. Временная крыша из жердей и прочной пленки так низко, что в полный рост не разогнешься. Полки из камней. На одной — мыло и сливочное масло, которое используют как крем для рук, на другой — огарок свечи, рядом — специи, соль. В углу стоит автомобильный аккумулятор, который заряжается от солнечной батареи, лежащей прямо на жердях крыши. Пастухи пришли со стадами из Занскара и живут в этом временном домике до холодов. Здесь на летнем пастбище — много воды, зеленая трава. Яки с телятами уже разошлись по склонам. Нам предложили молочный чай и печенье, а мы поделились дефицитным здесь шоколадом, который остался у нас из-за сокращения пешей части маршрута.