Краденый пес

***
Щиро, щенок неизвестной породы, жил на нижнем этаже ресторана рядом с кухней. Иногда он дремал у своей миски на цепи, а чаще бегал свободно; не стесняясь заявлялся и в сам зал, если дверь была не прикрыта. Там он ходил как в лесу среди полированных ножек столов с чистыми скатертями, белоснежными салфетками и блестящими приборами, пока кто-то не замечал непорядка и не выдворял его. Он точил зубы, от которых особенно часто страдали матерчатые кроссовки и низ брючных штанин — прямо на ногах . В остальном он рос добродушным и доверчивым щенком, которого любили хозяева — и родители, и дети.

Однажды, возвращяясь по лесу домой, я заметил, что щенок увязался за мной из деревни. Прогнать его обратно не получалось, и у меня был нагруженный рюкзак, который я медленно тащил вверх по крутой гималайской тропе. Щиро с явным удовольствием исследовал лес, забегал вперед, путался под ногами, замирал над каким-то шуршанием в кустике, а потом молнией догонял меня. Он дошел до нашего дома там, где глубокий залив яблочного сада омывает поросший соснами берег леса на склоне. Там ели и деодары еще прерываются садами, но вскоре вверх уходит дикая чаща, сплошная и красивая. Она поднимается до самых альпийских лугов уже выше трех тысяч метров над морем, до лабиринтов стелющихся рододендронов, до согнутых ветром берез и до перевала на другую сторону хребта.

В нашем доме Щиро сразу полез на кухню. Мы его выставили. Собаки здесь нередко увязываются за людьми на тропе, а иногда и сами приходят к домам. Их интересуют остатки еды: риса и бобов, которые им выносят на улицу при случае. В дом их, конечно, не пускают. Потом они немного исследуют, что вокруг, и убегают поискать продуктового счастья у других людей. Ориентируются они отлично. Но Щиро ходил вокруг дома и, даже поев во дворе, пытался снова и снова зайти внутрь. Может быть, он был слишком молод и еще не умел запомнить путь, чтобы самому вернуться обратно. Во всяком случае, далеко он не отходил. Остаток дня щенок-подросток провел в саду, а ночью, еще раз поев, поднялся по крутой деревянной лестнице на веранду второго этажа и завалился спать на теплой куче из веревки.

Наутро можно было подумать, что Щиро решил насовсем поселиться на веранде, но оказалось, что он просто не может спуститься по ступенькам, по которым поднялся вчера. Спущенный на руках, он поел и опять стал резвиться вокруг. В этот день я пошел через кедровый лес в деревню, и довел щенка до его дома. Однако оставаться там с хозяевами Щиро уже не захотел, и два раза он бестолково бежал по обочине автодороги за мной. Мне пришлось попросить посадить щенка на привязь.

Через неделю или две после этого, в декабре, когда желтые листья еще не облетели, а солнце грело примерно как в России в бабье лето, хозяева сказали мне, что щенок пропал. Они были очень расстроены: дети их полюбили щенка, да и мало ли что с ним могло случиться. Ресторан стоит у проезжей дороги, а в лесах вечерами нередки гибельные для собак схватки с леопардами, которые зимой спускаются близко к людям. Через несколько дней в деревне уже говорили, что, вроде бы кто-то видел, как машина с неместными номерами остановилась около ресторана, злоумышленники загрузили туда щенка и уехали. Выглядело это как чистый детектив. С тех пор в ресторане стало пусто.

Зима все не начиналась. Первый снег выпал поздним вечером в конце января, а наутро уже растаял. Небо было прозрачным, а ветер теплым. Даже “кобыльи хвосты” перистых облаков по вечерам, после которых на следующий день в Гималаях обязательно натягивает тучи, просто исчезали за ночь и наутро небо снова было ясным. Такая зима случается редко, даже садовники стали беспокоиться, не повредит ли эта засуха летнему яблочному урожаю. К середине февраля на небе собрались тучи и пошел дождь. Он шел недолго, но намочил зимнюю землю, и после него по горам поднялся туман.

Утром около дома оказалась неизвестная нам мокрая собака в ошейнике, который болтался на ее тощей шее. Она ходила по намокшей от тумана веранде под крышей и дрожала. На пропавшего щенка она была совершенно непохожа. Но, как только дверь в кухню приоткрылась, она попыталась туда зайти, и всякий раз повторяла это, как будто наш дом был ей чем-то знаком. Чем же? Только одна из всех собак когда-то вела здесь себя так.

Я послал фотографию хозяину украденного щенка, впустил собаку в кухню и уложил рядом с электронагревателем, привязав за ошейник, чтобы она не испортила еду. Но собака слабо пожевала предложенный ей хлеб и отказалась от молока. Она легла на пенку и, дрожа, почти сразу уснула. Мы укрыли ее полотенцем. Шерсть на ней как будто не просыхала вообще. Хозяева узнали в собаке своего щенка и через пару часов прислали работника забрать его. 

За пару дней до этого до хозяев дошли разговоры о похожей собаке на привязи в саду у жителя одной из соседних деревень. По телефону подозреваемый все отрицал, но после разговора, видимо, решил, что держать его у себя дальше опасно.

Вечером пошел снег. Он шел целый следующий день и засыпал все горы. Было около нуля, и он быстро превратился в слякоть. В первый раз во дворе стало по-настоящему холодно. В доме мы топили печь и носили дрова к ней так часто, как еще не подбрасывали до этого. Наружу выходить не хотелось, и хорошо что щенок был уже внизу в своем доме. 

Через пару дней снег растаял. Щенок лежал на солнце около ресторана, укрытый полотенцем, и спал. Рядом с ним стояла тарелка с лепешками из пшеничной муки, к которым он только притронулся. Он болел, но ел мясной бульон и выздоравливал.