В гостях у деревенских учителей

24 мая
Кальпа — Реконг Пео — Рибба (Ribba) — Джанги (Jangi) — Моранг (Morang) — Спило (Пилу / Spello) 

Реконг Пео (местные сокращают до «Пео») — административный центр Киннаура — по-индийски шумный и пестрый городок на склоне горы. Где-то здесь проходит виртуальная религиозная граница: ниже по Сатледжу живут в основном индуисты, а выше — буддисты. В местных храмах толстенький Ганеша с хоботом — сосед аскетичного Будды по алтарю, а в чертах индуистского орнамента красуются 8 символов буддизма.

Мы провели в Реконг Пео три часа — получали пропуска в Спити. Офис заместителя комиссара — учреждение, в котором сидят ответственные за допуск иностранцев в приграничную территорию, достойно пера Чехова. Темные узкие коридоры, засаленные двери, крашенные густо-синей краской стены, столы с одинаковыми серыми бумажными папками, черные с золотыми буквами таблички на дверях. В темном архиве стоят железные стеллажи, и на них навалены большие бесформенные мешки. Понурые и исполнительные служащие скрипят ручками, кнопками на клавиатурах и телефонах, секретари делают все возможное, чтобы к главному начальнику никто не входил. Только таблички «без дела не входить» не было. Как и подобает в подобных местах, нас отправили вон — в турагентство. Там за 350 рупий с носа нам заполнили анкеты сделали рекомендательные письма и фотографии веб-камерой и напечатали бумажки, а потом сопроводили в кабинет Большого Начальника, который все подписал.

Отстояв очередь за пропуском, мы закупили на базаре продукты на неделю. Получилось 7 кг (в походе хорошо осознаешь свою прожорливость). Разнообразие в Реконг Пео не царское, но все необходимое нашли.

В центре Реконг Пео — базар: повсюду магазинчики, тележки с фруктами, рестораны и кафе. Неподалеку то самое учреждение, в котором заседает deputy commissioner и выдает погранпропуска.

Наконец спустились на дорогу в сторону Спити. Там копали и ровняли, а потом снова копали и ровняли экскаваторы. Показалась шотландская пара на мотоцикле royal enfield, отъехав меньше 10 километров они возвращались в Реконг Пео из-за того, что «дорога дальше совсем плохая». «Вы не в курсе, улучшится ли она?» — спросили они. Мы не знали. Хорошо, что взяли раскладку на 7 дней, возможно, продвигаться вперед будем со скоростью черепахи. На ассортимент деревенских магазинов и придорожных кафе рассчитывать не приходится: хорошо, если они вообще будут попадаться на пути.

Пыльная перекопанная дорога быстро закончилась, и через три километра ее сменил прекрасный асфальт. Мы мгновенно воспрянули духом и наслаждались тишиной, потому что машины после Реконг Пео как будто испарились. В деревне Спило можно переночевать и поесть, но мы предпочитаем уединение. Нашли местечко для палатки через 2-3 километра, на пляже у реки, рядом с мостом. В этом месте сливаются два притока, а стены ущелий почти отвесны. Мы бы ни за что не спустились бы к воде с велосипедами, если бы не узкая тропа по крутому склону от дороги. Сатледж слишком мутный, чтобы брать из него воду, поэтому мы пользовались той, что набрали по дороге. Мы возим с собой несколько пластиковых бутылок, на вечер и утро как раз хватает 5-7 литров воды (каша на утро, супчик на вечер, вдоволь чаю на чистку зубов остается).

Дорога от Реконг Пео в сторону Верхнего Киннаура и Спити.

Куда-то везли детей.

Мост, рядом с которым мы ночевали.

25 мая
Пу (Puh) — Кхаб — поворот на Лео 

Сегодня опять безлюдно. В районе Рампура каждые полчаса мы проезжали мимо придорожной едальни, каждый час — мимо деревни. А тут даже машин на дороге нет. Суровость пейзажа гармонично сочетается с его обитателями: военных поселков стало больше, чем гражданских. До тибетской границы отсюда не больше дня пути. А добытый в Реконг Пео приграничный пропуск у нас почему-то до сих пор никто не проверял.

После лесов Нижнего Киннаура кажется, что ты в лунном кратере.

О поселок Пу (Puh), гугл сообщает только то, что там продаются не только местные алкогольные напитки, но и вина зарубежных производителей. «Что ж, цивилизованный город», — подготовилась я, надо докупить еще пачку сухого молока. Вот только оказалось, что Пу находится не на дороге, а над ней, в паре сотен метров подъема. Решив обойтись без молока, мы поехали дальше, и буквально через километр случилась неудача номер два: единственный на много километров придорожный магазин оказался закрыт. «Четверг — выходной», — красовалась на нем гордая надпись. Потом молоко все-таки нашлось в малюсеньком магазинчике в районе Даблинга.

Даблинг

Слияние Сатледжа и Спити — примерно так по нашим представлениям выглядели места, где ссыльных этапировали во глубину сибирских руд: мрачные крутые скалы, бушующие воды обеих рек, узкая дорога и ни одного деревца. Деревня Ка (Kaa) могла бы служить целью такого путешествия, настолько все вокруг серо, уныло и заброшенно. Деревьев мало, и все посажены жителями в песке и камнях. Самое удивительное, как здесь что-то вообще растет. В Каа уже совсем как в Тибете. Белые коренастые домики, разноцветные флажки с мантрами, ступы, монгольские черты лица у людей. Как и все тибетцы, жители Каа улыбаются, в отличие от нас, которым надоело постоянно ехать вверх и бороться с промозглым ветром, дующим в лицо.

Место слияния Сатледжа и Спити. Мост пересекает Сатледж.

Сразу после слияния. Кровожадные горы.

После Кхаба дорога поднималась серпантином наверх. Это самое начало.

Повыше.

Совсем высоко.

Окончание серпантина ознаменовано табличкой, на одной стороне которой написано «Казигз закончился» (что имели в виду авторы? «зигзаг перед деревней Ка»?), на другой — «Начало серпантина! водитель, проверь тормоза».

В окрестностях Ка.

Немного не доезжая поворота на Лео мы поставили палатку на площадке под большой скалой (защита от ветра!). Рядом остатки подвесной переправы на противоположный склон. Корзины нет, только ржавый трос. Если дернуть за него, то на противоположный склон пойдет волна, отразится от другой опоры и придет обратно. Трос длинный, ждать отражения долго. Вокруг в кустиках валяются небольшие куски троса, тоже ржавые. До заката дул сильный ветер, а ночью стояла абсолютная тишина и мимо не проехало ни одной машины.

Где-то здесь нашлось место для палатки.

26 мая
Лео — Ханго

На развилке Лео — Нако (6 км и 13 км соответственно) мы повернули на Лео. Теперь каждый встречный сообщал нам, что мы сбились с пути и что Нако — в другую сторону. Все задавали два одинаковых вопроса: «Куда вы едете? Точно не в Нако?». Объяснение простое: в Лео туристы не бывают, зато в Нако — каждый день. 

До моста через Спити перед селом Лео был асфальт, дальше — грунтовка. Сфотографировались на память на прекрасном асфальте.

Лео — большое село. В нем есть монастырь, рудиментарный магазинчик и столовая-даба. Домики у реки когда-то пережили наводнение и стоят заброшенные. Новые дома строят гораздо выше на склоне.

В Лео рядом с дорогой лежал шланг (горный водопровод), и мы решили набрать воды, чтобы позже приготовить чай. Из ближайшего дома вышла девушка и предложила наполнить наши бутылки из ее ведра. Я последовала за ней на кухню. Обстановка была почти спартанской: неровные беленые стены, низкий столик и ковры для сидения (как в Таджикистане), газовая плитка на две комфорки. Почетное место занимает «сервант»: несколько полок на стене, одна над другой, заставленных бело-голубыми чашками и блюдцами из сервиза, между которыми приютились металлические тарелки. На стенах висело два плаката в стиле «современный лубок»: на первом сидели два одинаковых младенца (второй скопирован фотошопом и развернут в другую сторону), со второго призывно смотрела индийская красотка в ярком сальвар камизе. Больше в комнате ничего не было.

Набрав воды, я спросила, можно ли помыть голову. Рассчитывала, если честно, на закрытое помещение, чтобы помыться целиком, но такой роскоши в Лео, видимо, не бывает. Хозяйка налила воды в ведро и показала банное место во дворе — абсолютно открытое со всех сторон. Черпать воду положено консервной банкой. Освежиться после езды по пыльной дороге очень приятно. Девушка помогала: поливала на голову воду, и от этого мне было слегка неловко.

После Лео дорога резко поднимается (часть подъема мы даже толкали велосипеды), затем идет полого. Справа на фотографии — Лео.

Лео.

Дорога в Ханго. Серпантин вниз — это не основная дорога, а спуск в деревню.

Ехать было жарковато.

Встречаются холодные родники — отрада для велосипедистов. У одного из них сидела тибетская бабушка в киннаурской шапке и крутила молитвенный барабан: «Отдохните! Попейте водички,» — предложила она. 

Внизу течет река со смешным названием Кирасанггат (судя по генштабовской карте). На противоположном склоне была парочка сел.

Перед деревней Ханго дорога заканчивается, даже не поднимается в саму деревню — последние 500 метров нужно идти пешком, в гору. Чтобы не тащить тяжелые навьюченные велосипеды, мы оставили их у англоговорящего (!) владельца яблоневого сада. «В Ханго есть гостиница и даба, спросите у местных, они вам покажут».

Парадного входа Ханго не имеет. Вместо него — неудобный узкий разрыв в ограде горохового поля. Мокрые камни выскальзывают из-под ног, пока ты влезаешь снизу в него. Дальше идет тропа и течет ручей. Все жители села, даже пожилые неизменно ходят по этому пути. В деревне маленькая сельская школа, во дворе которой идет урок. Поздоровавшись кивком головы с учителями, мы поспешили мимо, чтобы не отвлекать детей. Дома в Ханго: массивные, приземистые, как крепости из камней. Они построены в тибетском стиле и стоят очень плотно друг к другу. На каждой крыше укреплены флажки с мантрами. Закоулки, из которых состоит все село, выводят на микроскопические площади, в центре которых стоят ступы. Рядом сидит тибетская старушка и крутит, крутит свой молитвенный барабан на деревянной палочке. Вдалеке виднеется монастырь. Людей почему-то не видно. Показался мальчик, но застеснялся и нырнул во двор.

Поля, окружающие Ханго.

У домов — плоские крыши, и иногда на них пристроен «половинчатый» второй этаж — как будто один дом стоит на другом.

«Площадь»

Это не подворотня, а самая обычная улица.

И это тоже. Из таких узких-узких улочек состоит вся деревня.

Телевизор смотрят.

В хозяйстве все пригодится.

Все двери заперты. Где же люди?

Общий вид Ханго.

В 50 метрах от деревни.

Мы прошлись по дорожке в сторону гомпы. На полях тоже никого.

Деревня Ханго стоит в крутом ущелье и окружена горами.

Мы собирались ехать обратно, но встретили возвращавшихся с работы учителей, тех, что вели урок. Один из них — мужчина лет 50-ти — пригласил нас на кофе. И переночевать. «Пойдемте! Я живу недалеко». Мы пару минут поколебались и согласились. По дороге оказалось, что жилище учителя совсем не близко, а нам ведь нужно было вернуться к хозяину сада, чтобы забрать свои вещи. Паша и один из школьников (посланный учителями) пошли за сумками, а я беседовала с новыми знакомыми. Гостеприимного хозяина зовут Рамеш Чанд, он преподает хинди. Родом из Беласпура, но уже 8-ой год работает в Ханго. Не женат. Его молодого коллегу зовут Сарендер Пол, он здесь всего 1,5 года. Преподает естествознание. Защитил диссертацию по медицинскому применению горчицы. Обоих в это село распределили, и они должны там отработать 3,5 года, а потом могут подыскать другое место. Старший остался в Ханго, а молодой планирует уехать. 

В школе 10 классов и 7 учителей, а в селе всего не более 100 домов и 500 человек. Часть учителей — местные, часть — приезжие. Занятия с 10 утра до 4 вечера. Зимой дорога в Ханго закрыта из-за снега, и большинство жителей уезжает в теплые края: Дарамсалу, Манали, Симлу или еще куда-нибудь. Занятия в школе продолжаются только силами местных учителей. А если зимой кому-то нужно «на большую землю», то идут в Пу пешком через перевал.

Домом учителя хинди оказалась комнатушка размером с российскую кухню, не больше 8 метров. Внутри койка, газовый баллон с конфоркой на полу, несколько мешков и банок с продуктами. Даже обычного в селах жестяного сундука, чтобы еду не портили крысы нет. Вместо шкафа — крючки на стенах, несколько смен одежды и низкий столик с двумя журналами, пепельницей и радио. Чашек, ложек и тарелок не больше, чем на троих. Ни одной книги. 

Когда мы пришли, хозяин сразу принялся делать чай. Расспрашивал о том, где мы живем: какая погода в России, сколько снега зимой, как зовут нашего президента. Кем мы работаем, как долго путешествуем. Потом он сводил нас к закрытому монастырю, откуда очень хороший вид. Дальние снежные вершины — уже в китае, ближняя — еще в Индии.

И ступа, конечно же.

К вечеру, когда мы уже с ног валились, выяснилось, что нас пригласила на ужин его коллега — преподаватель английского. Рамеш завернул в газетку огурец, четыре помидорки и несколько чили (очень по-русски). По дороге купил местный алкогольный напиток из пшеницы, около 25 градусов. Идти пришлось через всю деревню, чему все были очень рады, включая нас. Наряды у жителей тибетско-киннаурские: коралловые бусы и шапки с зелеными отворотами. У молодых парней своя мода: они оборачивают шею и частично лицо шарфом и носят узкие брюки.

В доме у учительницы мы сначала уселись в гостиной, украшенной тибетскими белыми львами. Рядом лежало методическое пособие по преподаванию английского языка, и теперь я знаю, откуда каждому школьнику известен вопрос «Where're you going?». Через 15 минут нас позвали в кухню — маленькую темную каморку с печкой посредине, плитой на столе и небольшим «сервантом». Ужин еще не приготовили. Хозяйка и ее родственница выбирали какие-то травки («Полезно для здоровья!») и замачивали соевые шарики. Потом нам предложили чай, мы согласились, и процесс приготовления еды временно прервался. Затем на печку поставили гигантский алюминиевый чан, в который щедро налили растительного масла. Когда масло нагрелось, кинули туда кориандр, куркуму, перчик чили и чуть позже — лук. Потом соевые шарики, а после них — мелко нарезанную картошку и целебную травку. Все делалось очень неторопливо, поэтому на вопрос «Что вы хотите: рис или чапати?» мы ответили «чапати», полагая, что это будет быстрее. Но женщины намесили столько теста, как будто собирались кормить целую походную группу. На приготовление ужина ушло полтора часа.

Пришел непальский рабочий. Неопрятный, даже грязный, с глупым видом и неловкими движениями. В Индию он приехал из Катманду, на 4 месяца, потом вернется домой. В дом учительницы его наняли для помощи по хозяйству. Когда пекли чапати, его попросили помочь — дожаривать в печке. Захватывая чапати щипцами, он половину порвал. Тем временем, учитель предложил нам выпить. «Это некрепкий алкоголь! Почти как пиво! Вкусный. Здесь даже женщины его пьют». Мы отказывались, объясняя тем, что завтра нужно ехать, и нам будет тяжело. Но он настаивал, и мы пригубили немножко, чтобы его не обижать. Сам он выпил в общей сложности три рюмки и заметно захмелел. Ели по очереди: сначала мы, затем учитель хинди, а уж потом женщины и непалец, который запихивал еду в рот двумя руками и шумно пережевывал.

Вечером на 5 минут зашли к хозяевам дома, в котором была комнатушка нашего учителя, — нанесли визит вежливости. Вся семья сидела в кухне, главное украшение которой — гигантский сервант с рядами чашек, блюдечек и тарелок. По телевизору показывали крикет. Нам снова предложили дернуть по маленькой, но мы оборонялись. Потом проводили в отдельную комнату с большой кроватью, смешными постерами с индийскими красотками и красавцами, индуистско-буддийским алтарем и жестяными сундуками для продуктов. Туалета в доме (да и вообще в деревне) нет, поэтому выходить можно было куда угодно — 'open toilet', как сказали учителя. Ночью по полу топала мышь, поэтому рюкзаки с продуктами мы подвесили на крючок.

Гостеприимных учителей мы, к сожалению, не сфотографировали. Только интерьер комнаты, в которой нас поселили.

Ложе.

Все статьи из серии Гималайское велокольцо:
1. Из Куллу в Киннаур через перевал Джалори
2. Вверх по Сатледжу: из Рампура до Санглы
3. Две киннаурские деревни: Сангла и Кальпа
4. В гостях у деревенских учителей
5. Тибетская деревня Нако высоко в горах
6. По следам тибетских караванов
7. Долина Спити — индийский Тибет
8. Ярмарка овощей в селе Гью в Спити (интермедия)
9. Монастырь Табо: тибетский буддизм 1000 лет назад
10. Озеро Сопона, волк и две тибетские деревни
11. Данкар — монастырь под облаками
12. Долина Пин — к снежным Гималаям
13. Монастырь Ки и переправа с велосипедами через пропасть
14. На велосипедах через перевал Кунзум
15. Лунное озеро Чандра Тал
16. По закрытой дороге из Казы на перевал Ротанг

А также: Как подготовиться к велопоходу в Гималаях и содержимое велорюкзака 
и итоговый отчет: Велопоход 4 категории сложности в индийских Гималаях (в нем обобщена полезная информация: логика маршрута, описание района, бытовые и технические детали, раскладка и снаряжение, карта маршрута).